— Хватит. С непривычки много нельзя, я лучше, когда вернусь.— Обжигаясь душистым чаем, морщась от его сладости, а он действительно не любил сладкий чай, Иван Иванович спросил:
— Далеко-ль пойдем? И опять на брюхе?
— Пойдем далеко. Не на брюхе, а более комфортабельно. Все объясню на месте.
— Я готов.
Было темно. Струилась по льду поземка. Небо скрыли низкие тучи. Иногда сыпался колючий, как стеклянная крошка, снег. У северного берега Канонерского острова Иван Иванович увидел два странных лапчатых сооружения и спросил:
— Это еще что за гуси?
— Аэросани? А это вроде глиссеров.— Он передернул плечами: «Вот отвратительные штуки, терпеть их не мог. Шумит, летит по гладкой воде, как плевок по горячему утюгу. Везет-то двоих-троих. И то без багажа.
А чуть волна, щепки еще не качаются — уже не может. Тьфу! Дожил».
— Что же, приходится,— неопределенно ответил Иван Петрович.
— Здравствуйте, ребята,— пробасил лоцман, втискиваясь на сидение рядом с водителем.
— Здравствуйте, Иван Иванович,— ответил сзади девичий голосок.
Иван Иванович обернулся, различил на заднем сидении рядом с Иваном Петровичем девушку в полушубке, ее глаза. Заметил, как Иван Петрович толкнул ее локтем в бок и сказал:
— Я только что ей шепнул, как вас зовут.
Иван Иванович проворчал:
— Черт-те что. Загородная прогулка в дамском обществе.
— Вашими устами да мед бы пить,— ответил Иван Петрович, попросил водителя потесниться, перегнулся через спинку переднего сидения и осветил узким лучом фонарика карту.
— Пойдем полным ходом по заливу вот этим курсом. К нашим островам нельзя близко подходить — обстреляют. Они ничего о нас не знают. Затем повернем к берегу. Вам, лоцман, нужно показать отлогий пляж, чтоб по нему перескочить приморское шоссе и снова спуститься на реку. С залива в нее не зайти, мост взорван и торчит изо льда. По речке поднимемся вверх вот до этого места. Здесь развернем сани, высадим людей и обратно. Вы хорошо знаете эту речку? Есть поблизости от нее отлогий берег? Вспомните. Подумайте. Еще есть время.
